СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ МИРОВОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА 1998 ГОДА ДЛЯ ТУРЕЦКОЙ РЕСПУБЛИКИ
Экономический кризис 1998 г. не поставил Турцию в один ряд с такими наиболее сильно пострадавшими от него странами, как Таиланд, Индонезия или Россия. Сами турки объясняют свою сравнительную удачу, в частности, тем, что их страна достаточно решительно сопротивляется попыткам заставить ее пойти на более ускоренную либерализацию внешних связей на основе неолиберальной и монетаристской схемы, продиктованной МВФ и МБРР. Турция довольно вяло выполняет рекомендации Фонда и Банка в отношении самых важных для них элементов экономической политики государства — контролируемое сжатие денежного обращения в октябре 1998 г. малые банки все же почувствовали нехватку ликвидности, сокращение уровня выплат вознаграждения за труд и борьба с инфляцией [2].
Общие выводы системы мониторинга со стороны Фонда: третий год подряд в Турции поддерживаются довольно впечатляющие темпы роста, сохраняется вполне приемлемый дефицит по внешним расчетам, стабильное соотношение между внешней задолженностью и ВВП, растут золотовалютные резервы, имеется сравнительно свободный доступ страны к международным рынкам капитала [2].
Среди признаков нестабильности — бюджетный дефицит, падение потребительского спроса и хронически высокая инфляция. Впрочем, последний фактор, как свидетельствуют результаты 9 месяцев 1998 г., не является определяющим, когда речь заходит об устойчивости роста промышленного потенциала страны (4,5 % на 1998 г.) [7].
Руководитель группы по Турции в МВФ М. Харди считает, что его подопечная страна нуждается в глубоких реформах управления финансами, в сельском хозяйстве и социальной сфере. Соглашение Турция–МВФ о мониторинге, по мнению М. Харди, не создало основы для учета пагубного влияния внешних факторов на турецкую экономику. Особенно значительными оказались огрехи системы мониторинга в определении степени воздействия на Турцию кризисного состояния экономики России. В числе жертв российского кризиса оказались турецкая промышленность, торговля, туризм и любимое детище МВФ — программа приватизации. Потенциальные покупатели госпредприятий оказались просто на мели из-за свертывания экономических связей с Россией [7].
И не совсем понятно, как Фонд, с его мощным аппаратом контролеров, «не заметил» столь сильной привязки турецкого хозяйства к российскому. Лишь после провала руководство МВФ говорило, что правительству Турции «нелегко подготовить бюджет на 1999 г. в обстановке, когда внешние факторы (включая ситуацию в России) действуют отрицательно» [11].
И все же, несмотря на внешнее принятие рекомендаций Фонда, М. Йылмаз и его коллеги отстояли право на постепенную, а не шоковую, как в России при прежних правительствах, терапию.
Одним из наиболее заметных показателей «непослушания» турецкого руководства является сохранение сравнительно высоких темпов повышения зарплаты госслужащим вслед за ростом цен: 30 % — в июне 1998 г., 20 % — в июле и 10 % — в октябре. С учетом небольшого снижения налогов общий прирост зарплаты в госсекторе мог составить 73 % [11].
Правительство уклонилось от монетаристского рецепта невыплат заработной платы и, соответственно, свертывания производства, что неизбежно последовало бы за резким сжатием денежной массы и удорожанием кредита для промышленности. Именно об этой угрозе постоянно предупреждали многие турецкие специалисты, которые в последнее время к тому же получили поддержку части руководства МБРР. Интересны в этой связи высказывания госминистра Г. Танера на международной конференции 22 октября 1998 г., которая была посвящена проблемам борьбы с инфляцией. Министр, заявил о своей приверженности идее подавления инфляции, тут же заметил, что следует подумать, когда начинать такую трудную операцию, кто в результате пострадает в Турции, как снижение уровня инфляции скажется на до сих пор высоких темпах развития экономики и перспективах привлечения иностранных инвестиций [10].
Мировой кризис выявил основные различия в политике МВФ и МБРР. МБРР выстраивает более сдержанную стратегию, учитывающую особенности социально-политических и экономических традиций Турции. МВФ считает, что именно непоследовательность в применении монетаризма и либерализации вела к потерям в хозяйственной деятельности всех турецких правительств. Упop делается на то, что в Турции инфляция после войны не опускалась ниже 20 % (около 100 % — в 1997 г.), а это отрицательно сказывается на развитии ее экономики, подрывает доверие иностранных инвесторов, снижает покупательную способность населения и т.д. [10]
Однако, как заметил вице-президент МБРР Джозеф Стиглиц на встрече в Анкаре 22 октября 1998 г., в Турции поддерживаются довольно высокие темпы развития, сохраняется умеренный дефицит по внешним обязательствам, бюджет в целом сбалансирован и, вообще, различные проявления дефицита при столь высокой инфляции просто незначительны, раз не разрушено главное — производство [6, C. 41-49].
По мнению главного экономиста МБРР, очень сложно остановить инерционность процесса инфляции в Турции, который покоится на заинтересованности консервативных сил истеблишмента в сохранении прежней ситуации, без проведения давно назревших структурных преобразований, причем реальная покупательная способность малоимущих практически мало улучшается, что может привести к социальному взрыву [1].
Само же руководство Турции отметило, что иностранный капитал в условиях текущего кризиса оказался в благоприятном положении. Например, падение стоимости акций (спекулятивного капитала принадлежавшего иностранцам) на Стамбульской бирже на 60 % за 3 месяца привело не к обвалу в промышленном производстве, а лишь к снижению темпов его роста [6, C. 41-49]. В определенной мере сработал защитный механизм модели импорт замещения, хотя в перспективе он приводит к замедлению структурных преобразований в экономике страны, как считает ЮНКТАД.
Раскрытие турецкого рынка по требованию ЕС (в рамках таможенного союза, членом которого является Турция) в условиях сохранения устаревших производств, односторонней ориентации на выпуск узкой номенклатуры экспортных товаров привело к значительному наращиванию импорта в Турцию текстиля — на 11 %, при росте экспорта автомобилей, металлов всего на 6 %.
Из-за снижения спроса в России на 30-40 % упал выпуск турецкого продовольствия [6, C. 41-49].
Активизация турецким военно-политическим руководством борьбы с происламскими организациями (особенно накануне президентских выборов) имела лишь некоторые результаты. Ужесточение требований к государственным служащим и студентам в вопросе ношения религиозной одежды, реформирование системы начального образования, контроль над деятельностью происламских фондов и др. позволили снизить популярность фундаменталистов и сократить на 5,6 % количество ее сторонников по сравнению с 1990-1995-х гг. Вместе с тем клерикалы сохраняют достаточно прочные позиции в низовых структурах вертикали исполнительной власти, что в будущем скажется самым серьезным образом на исполнении решений коалиционного правительства Турции на местах [5, C. 71].
Кроме того, несмотря на некоторое снижение популярности, и престижности политического ислама и религиозного образования (в 2000 г. в школах имамов-хатибов обучалось 134,224 человек, что на 58,562 человек меньше, чем в 1999 г.). Со второй половины 2000 г., главным образом из-за затягивания по политическим соображениям решения Конституционного суда Турции по делу о закрытии ПД, а также за счёт предоставления специальных средств на обучение имамов за рубежом отмечен рост сторонников ПД. Количество «пропагандистов ислама» увеличивается, и их продолжают готовить в 74,356 мечетях, на 40 тыс. курсах по изучению Корана, 609 школах имамов-хатыбов. Число выпускников этих заведений уже превысило 511 тыс. чел, что в 8 раз больше их необходимого количества для совершения религиозных мусульманских культов по всей Турции. Однако управление по делам религии при премьер-министре страны, имеющее штат 76,595 чел., заявляет о 19 тысячах вакантных мест внутри страны и за рубежом и добивается увеличения квоты набора слушателей в школы имамов-хатибов, повышения бюджетного финансирования религиозной деятельности в стране, которое удовлетворено парламентом (на 2001 г. бюджет управления по делам религии составил около 424 млн. долл. США.). Большую моральную и материальную помощь фундаменталистам продолжают оказывать 501 религиозный фонд, а также редакции 19 общетурецких и более 7 тыс. местных газет, 110 журналов, студии 51 радио- и 20 телевизионных каналов, около 1000 фирм и до 30 религиозных сект, что подтверждает вывод высшего армейского руководства Турции о том, что политический ислам в стране, опирающийся на 17 млн. активно верующих, продолжает оставаться угрозой № 1 для республиканского, светского устройства страны [5, C. 71].
Правоцентристское правительство Б. Эджевита, имея в парламенте «большинство» и, несмотря на политические разногласия, в 2001 г. стало более активно проводить через Меджлис необходимые законодательные акты, направленные на ликвидацию последствий экономического кризиса и реформирование социально-экономической сферы [8, C. 176].
Вместе с тем хрупкая политическая стабильность не позволяет коалиционному правительству Турции добиться коренного поворота, свидетельствующего об улучшении как экономической ситуации в стране, так и социального положения подавляющего количества турецких граждан, что вносит элементы напряженности во внутриполитическую обстановку.
Так, по состоянию на 2000 г. продолжали сохраняться кризисные явления:
— объем ВНП страны в 4 квартале резко сократился и составил 4,1 %;
— темпы инфляции достигли 40,4 %;
— дефицит внешнеторгового оборота находился на уровне 21,7 млрд. долл. США при сокращении экспорта на 0,8 % и роста импорта на 35,4 %;
— внутренний долг достиг 48 млрд. долл. США, а внешняя задолженность Турции превысила 117 млрд. долл. США, что более 80 % ВНП страны [13].
— Растет количество безработных и, хотя по официальным данным их насчитывается 7,3 %, по оценке профсоюзов их — 15-20 % трудоспособного населения страны. Неофициальные данные свидетельствуют о том, что 30 млн. турецких граждан находятся за чертой бедности, которая на начало 2001 г. оценивалась в 281 долл. США. Считается, что в Турции работает 22 млн. чел, из них незаконно — 23 %. Многие не работают или не могут работать из-за физических увечий, полученных в ходе предыдущей трудовой деятельности. Только в 2000 году на государственных предприятиях Турции потери составили 5,4 млн. рабочих дней. Продолжается падение покупательной способности турецкой лиры и растет стоимость так называемого «прожиточного минимума», которая на семью из четырех человек составляет 946 долл. США в месяц (в том числе продовольственная корзина — 388 долл. США) при минимальной заработной плате — 153 долл. США и минимальной пенсии — 183 долл. США. Кроме того, ожидается дальнейшее понижение жизненного уровня турецкого населения вследствие сбора дополнительных налогов на устранение последствий экономического кризиса и выполнения правительством так называемого скорректированного пакета стабилизационных мер Международного Валютного Фонда, отступление от которого оно допустило, реагируя на финансовый кризис в стране, произошедший в октябре-ноябре 2000 г. и феврале 2001 г. Новые же предложения МВФ по выделению Турции кредита предусматривают ужесточение налоговой политики, снижение ассигнований на социальные программы, ограничение субсидий государственным предприятиям и организациям и т.д. [13].
Свои финансовые трудности турецкие власти по-прежнему частично решали, привлекая внутренние и внешние займы. Например, только внутренний долг за 11 месяцев возрос вдвое, достигнув 22,7 квдр. против 11,6 квдр. лир в 1998 г. В течение года турецкое казначейство выпустило на рынок ценные бумаги на общую сумму в 31,3 квдр. лир. Особенностью новых выпусков, которые оценивались как шаги по оздоровлению бюджета, стало удлинение срока погашения – с прежнего 1 года до 3 лет, снизился и процентный доход по государственным облигациям – со 132 % в феврале до 81 % в конце ноября [12].
В течение года и государство, и частные компании активно привлекали внешние ресурсы. За 9 месяцев были достигнуты соглашения на получение кредитов и займов на общую сумму в 11,6 млрд. долл., из которых 64,2 % – долгосрочных и среднесрочных и 35,8 % – краткосрочных; помимо этого, на мировых финансовых рынках были размещены турецкие облигации на общую сумму в 4,3 млрд. долл. [14].
Летом правительство обнародовало проект реформы системы социального страхования. Он предусматривал меры по оздоровлению, укреплению ее финансовой базы с тем, чтобы система могла функционировать за счет собственных ресурсов и не зависела от бюджетных дотаций. Для этого было намечено повысить возраст и трудовой стаж, необходимые для назначения пенсии в соответствии с европейскими стандартами. В Турции они были существенно меньше, например, возраст – 43 года для мужчин и 38 – для женщин. Реакция населения, естественно, была болезненной. Обсуждение законопроекта сопровождалось акциями протеста со стороны профсоюзов и других общественных организаций. Закон был принят парламентом (сентябрь 1999 г.), но в урезанном виде. Возраст, дающий право на назначение пенсии, удалось повысить не до 60 лет для женщин и 65 – для мужчин, а до 58 и 60 лет соответственно. Принятый закон не решил проблемы финансового оздоровления системы социального страхования: по мнению турецких специалистов, ее совокупный дефицит в 2000 г. может достичь 6 % ВВП, что означает ухудшение положения с выплатой пенсий и пособий, так как проблема по-прежнему будет решаться за счет привлечения бюджетных средств [14].
Землетрясение 17 августа 1999 г. причинило колоссальный ущерб турецкой экономике, оцениваемый в 10 млрд. долларов. От него пострадало 7 наиболее развитых илей страны, чей вклад в ВВП составлял 35 % .
Урон понес жилищный фонд страны: было полностью разрушено 66,4 тыс. жилых строений и 10,9 тыс. предприятий, от частичных разрушений пострадало 147,4 жилых строений и 19,6 тыс. предприятий. Согласно официальным данным, во время землетрясения погибло 17 тыс. человек, ранено 10 тыс. [4].
Ликвидировать все последствия землетрясения собственными силами и в кратчайшие время для Турции было не по силам. Для восстановительных работ и оказания помощи пострадавшим срочно требовалось 6,2 млрд. долларов. Согласно докладу экспертов ОЭСР, половину этой суммы должно было мобилизовать само государство, остальные средства обещало предоставить международное сообщество. Осенью 1999 г. в виде срочной помощи МВФ выделил Турции 500 млн. долл. В ноябре Всемирный банк принял решение предоставить Турции два займа на общую сумму в 757,3 млн. долларов. Первый заем в 252,5 млн. долларов был направлен на аварийную помощь жертвам землетрясения, для поставок горючего, строительного оборудования и материалов. Второй заем в 503,8 млн. долл. должен быть использован для создания национальной службы спасения и аварийного реагирования на случай новых землетрясений, так как территория Турции находится в зоне повышенной сейсмической активности, а также для создания системы безотлагательного внесения изменений в бюджетную политику. Оба займа должны быть погашены в течение 15 лет при 3 годах льготного периода [9].
Комиссией ЕС в начале 2000 г. был обнародован пакет гуманитарной помощи, вместе с 7 млн. евро, ранее предоставленными по каналам ЕСНО, общая сумма средств, выделенных Турции ЕС, составило 30 млн. евро [9].
Для положительного изменения в социально-экономической сфере Турецкой Республики, необходимо чтобы политические лидеры заботились не только о росте доходов, но и с ответственностью относились к экономии государственных расходов [12].
Ухудшение экономического положения негативно сказывается на социальном развитии турецкого общества. Количество безграмотных составляет 14 % от общей численности населения, а среди женщин – 20 %, 10,4 % детей школьного возраста учебные заведения не посещают, 44,9 % турецких граждан вообще не читают книг, а 68,4 % – не занимаются спортом. Увеличилось количество бракоразводных процессов, достигнув 420 на 1000 бракосочетаний, 15 % беременностей кончаются абортами, 1067 человек зарегистрированы как больные СПИДом. Увеличилась детская смертность, составив 36 человек на 1000 родившихся. Растет, особенно среди молодежи, преступность, наркомания и алкоголизм. В 562-х тюрьмах за различные правонарушения отбывало срок около 80 тыс. чел. Из-за бремени на их содержание в декабре 2000 г. осуществлена частичная амнистия, которой воспользовались 42 тыс. чел. 11 % молодежи в возрасте от 11 до 18 лет имеют серьезные отклонения в психике. Возросло и потребление никотина – 93 пачки сигарет на одного турка в год. Число лиц, страдающих от алкоголизма превысило 5,5 млн. чел. (каждый десятый турок), а количество склонных к чрезмерному употреблению спиртных напитков приблизилось к 17 млн. чел. (каждый четвертый турок). Только в 2000 г. 102 тыс. чел. умерло от рака легких, т.е. каждые пять минут один турок умирает от вредных последствий курения. Вместе с тем квалифицированную медицинскую помощь по социальному страхованию способно получить только 43,6 % населения страны при расчете, что на одного врача приходится 817 пациентов. Нехватка медперсонала составляет 176 тыс. чел. [2].
Несмотря на пребывание в заключении лидера Рабочей партии Курдистана А. Оджалана в ожидании исполнения смертного приговора, курдская проблема оставалась существенным фактором дестабилизации обстановки в стране в 2000-2001 гг. На борьбу с боевыми отрядами РПК на востоке и юго-востоке Турции (11 вилайетов) по-прежнему привлекается значительная часть вооруженных сил, а также выделяются большие финансовые средства. По данным Государственной плановой организации страны, на вооруженную борьбу с терроризмом турецкое руководство израсходовало более 130 млрд. долл. США, что сопоставимо с внешним долгом Турции, и продолжает ежегодно тратить более десяти миллиардов долларов США. Вместе с тем, хотя по сравнению с прошлым годом боевая активность РПК и сократилась на 97 % (всего 36 случаев столкновений), а проведенные против курдов операции оцениваются турецким высшим руководством как успешные, полностью ликвидировать курдские вооруженные формирования и их базы подготовки не удалось. По оценке ГШ ВС Турции на 2005 г. количество боевиков РПК в стране составляет 700-800 тыс. человек и за рубежом – до 100 тыс. человек. Вследствие этого в четырех юго-восточных вилайетах Турции сохранялся режим чрезвычайного положения, шел процесс отселения курдов из мест активной деятельности боевиков РПК во внутренние районы страны. В восточном регионе Турции было брошено около 3.5 тыс. населенных пунктов по причине убийства 291 учителя, закрыто 3223 школы, количество детей, не посещающих учебные заведения, достигло 39 тыс. чел, требуется более десяти тысяч учителей, не работали 160 больниц, а число беженцев и переселенцев превысило четыре миллиона человек. Вопрос вынужденных переселенцев превратился в одну из основных внутриполитических проблем страны и вышел на международный уровень, затронувший отношения Турции с западноевропейскими странами [3].
В итоге можно сделать следующие выводы. Страна долго жила в условиях очень высокой инфляции и бюджетного дефицита. Правительством была разработана программа стабилизации, базирующаяся на фиксации курса национальной валюты. Программу согласовали с МВФ, который выделил для ее реализации в течение трех лет значительные финансовые ресурсы. Стабилизационная программа столкнулась с серьезными проблемами. Например, рост цен на нефть, которой в Турции практически нет, - это сильное негативное влияние на финансового положение страны. Свою роль сыграло и падение евро, что подрывало конкурентоспособность турецких товаров на очень важных для Турции европейских рынках.
Действия правительства вызывало только раздражение у населения, что дало острую дестабилизирующую политическую ситуацию по всей стране в целом. Это проявилось и в конфликте между президентом республики и главой кабинета, в том числе и по вопросам борьбы с коррупцией.
Кризис 1998 года в Турецкой Республике следует от следующих причин: политическим, валютно-денежным, бюджетным и структурным. Структурные проблемы резко ограничивают пространство для маневра в экономике и приводят к воспроизведению устойчивых дисбалансов государственного бюджета. Бюджетный кризис толкает к инфляционному финансированию расходов. Макроэкономической стабилизации препятствует политический кризис, невозможность объединения общественных сил вокруг ответственного экономического курса.
Однако несмотря на экономическую нестабильность во всем мире, турецкая экономика на протяжении всех 90-х гг.развивалась довольно энергично, дешевые турецкие товары заполняли рынки России и других стран. Эта сложившаяся ситуация давала возможность некоторым противникам центральной власти Турции довольно смело критиковать политику стабилизации, утверждая, что рост важнее макроэкономики.
Общие выводы системы мониторинга со стороны Фонда: третий год подряд в Турции поддерживаются довольно впечатляющие темпы роста, сохраняется вполне приемлемый дефицит по внешним расчетам, стабильное соотношение между внешней задолженностью и ВВП, растут золотовалютные резервы, имеется сравнительно свободный доступ страны к международным рынкам капитала [2].
Среди признаков нестабильности — бюджетный дефицит, падение потребительского спроса и хронически высокая инфляция. Впрочем, последний фактор, как свидетельствуют результаты 9 месяцев 1998 г., не является определяющим, когда речь заходит об устойчивости роста промышленного потенциала страны (4,5 % на 1998 г.) [7].
Руководитель группы по Турции в МВФ М. Харди считает, что его подопечная страна нуждается в глубоких реформах управления финансами, в сельском хозяйстве и социальной сфере. Соглашение Турция–МВФ о мониторинге, по мнению М. Харди, не создало основы для учета пагубного влияния внешних факторов на турецкую экономику. Особенно значительными оказались огрехи системы мониторинга в определении степени воздействия на Турцию кризисного состояния экономики России. В числе жертв российского кризиса оказались турецкая промышленность, торговля, туризм и любимое детище МВФ — программа приватизации. Потенциальные покупатели госпредприятий оказались просто на мели из-за свертывания экономических связей с Россией [7].
И не совсем понятно, как Фонд, с его мощным аппаратом контролеров, «не заметил» столь сильной привязки турецкого хозяйства к российскому. Лишь после провала руководство МВФ говорило, что правительству Турции «нелегко подготовить бюджет на 1999 г. в обстановке, когда внешние факторы (включая ситуацию в России) действуют отрицательно» [11].
И все же, несмотря на внешнее принятие рекомендаций Фонда, М. Йылмаз и его коллеги отстояли право на постепенную, а не шоковую, как в России при прежних правительствах, терапию.
Одним из наиболее заметных показателей «непослушания» турецкого руководства является сохранение сравнительно высоких темпов повышения зарплаты госслужащим вслед за ростом цен: 30 % — в июне 1998 г., 20 % — в июле и 10 % — в октябре. С учетом небольшого снижения налогов общий прирост зарплаты в госсекторе мог составить 73 % [11].
Правительство уклонилось от монетаристского рецепта невыплат заработной платы и, соответственно, свертывания производства, что неизбежно последовало бы за резким сжатием денежной массы и удорожанием кредита для промышленности. Именно об этой угрозе постоянно предупреждали многие турецкие специалисты, которые в последнее время к тому же получили поддержку части руководства МБРР. Интересны в этой связи высказывания госминистра Г. Танера на международной конференции 22 октября 1998 г., которая была посвящена проблемам борьбы с инфляцией. Министр, заявил о своей приверженности идее подавления инфляции, тут же заметил, что следует подумать, когда начинать такую трудную операцию, кто в результате пострадает в Турции, как снижение уровня инфляции скажется на до сих пор высоких темпах развития экономики и перспективах привлечения иностранных инвестиций [10].
Мировой кризис выявил основные различия в политике МВФ и МБРР. МБРР выстраивает более сдержанную стратегию, учитывающую особенности социально-политических и экономических традиций Турции. МВФ считает, что именно непоследовательность в применении монетаризма и либерализации вела к потерям в хозяйственной деятельности всех турецких правительств. Упop делается на то, что в Турции инфляция после войны не опускалась ниже 20 % (около 100 % — в 1997 г.), а это отрицательно сказывается на развитии ее экономики, подрывает доверие иностранных инвесторов, снижает покупательную способность населения и т.д. [10]
Однако, как заметил вице-президент МБРР Джозеф Стиглиц на встрече в Анкаре 22 октября 1998 г., в Турции поддерживаются довольно высокие темпы развития, сохраняется умеренный дефицит по внешним обязательствам, бюджет в целом сбалансирован и, вообще, различные проявления дефицита при столь высокой инфляции просто незначительны, раз не разрушено главное — производство [6, C. 41-49].
По мнению главного экономиста МБРР, очень сложно остановить инерционность процесса инфляции в Турции, который покоится на заинтересованности консервативных сил истеблишмента в сохранении прежней ситуации, без проведения давно назревших структурных преобразований, причем реальная покупательная способность малоимущих практически мало улучшается, что может привести к социальному взрыву [1].
Само же руководство Турции отметило, что иностранный капитал в условиях текущего кризиса оказался в благоприятном положении. Например, падение стоимости акций (спекулятивного капитала принадлежавшего иностранцам) на Стамбульской бирже на 60 % за 3 месяца привело не к обвалу в промышленном производстве, а лишь к снижению темпов его роста [6, C. 41-49]. В определенной мере сработал защитный механизм модели импорт замещения, хотя в перспективе он приводит к замедлению структурных преобразований в экономике страны, как считает ЮНКТАД.
Раскрытие турецкого рынка по требованию ЕС (в рамках таможенного союза, членом которого является Турция) в условиях сохранения устаревших производств, односторонней ориентации на выпуск узкой номенклатуры экспортных товаров привело к значительному наращиванию импорта в Турцию текстиля — на 11 %, при росте экспорта автомобилей, металлов всего на 6 %.
Из-за снижения спроса в России на 30-40 % упал выпуск турецкого продовольствия [6, C. 41-49].
Активизация турецким военно-политическим руководством борьбы с происламскими организациями (особенно накануне президентских выборов) имела лишь некоторые результаты. Ужесточение требований к государственным служащим и студентам в вопросе ношения религиозной одежды, реформирование системы начального образования, контроль над деятельностью происламских фондов и др. позволили снизить популярность фундаменталистов и сократить на 5,6 % количество ее сторонников по сравнению с 1990-1995-х гг. Вместе с тем клерикалы сохраняют достаточно прочные позиции в низовых структурах вертикали исполнительной власти, что в будущем скажется самым серьезным образом на исполнении решений коалиционного правительства Турции на местах [5, C. 71].
Кроме того, несмотря на некоторое снижение популярности, и престижности политического ислама и религиозного образования (в 2000 г. в школах имамов-хатибов обучалось 134,224 человек, что на 58,562 человек меньше, чем в 1999 г.). Со второй половины 2000 г., главным образом из-за затягивания по политическим соображениям решения Конституционного суда Турции по делу о закрытии ПД, а также за счёт предоставления специальных средств на обучение имамов за рубежом отмечен рост сторонников ПД. Количество «пропагандистов ислама» увеличивается, и их продолжают готовить в 74,356 мечетях, на 40 тыс. курсах по изучению Корана, 609 школах имамов-хатыбов. Число выпускников этих заведений уже превысило 511 тыс. чел, что в 8 раз больше их необходимого количества для совершения религиозных мусульманских культов по всей Турции. Однако управление по делам религии при премьер-министре страны, имеющее штат 76,595 чел., заявляет о 19 тысячах вакантных мест внутри страны и за рубежом и добивается увеличения квоты набора слушателей в школы имамов-хатибов, повышения бюджетного финансирования религиозной деятельности в стране, которое удовлетворено парламентом (на 2001 г. бюджет управления по делам религии составил около 424 млн. долл. США.). Большую моральную и материальную помощь фундаменталистам продолжают оказывать 501 религиозный фонд, а также редакции 19 общетурецких и более 7 тыс. местных газет, 110 журналов, студии 51 радио- и 20 телевизионных каналов, около 1000 фирм и до 30 религиозных сект, что подтверждает вывод высшего армейского руководства Турции о том, что политический ислам в стране, опирающийся на 17 млн. активно верующих, продолжает оставаться угрозой № 1 для республиканского, светского устройства страны [5, C. 71].
Правоцентристское правительство Б. Эджевита, имея в парламенте «большинство» и, несмотря на политические разногласия, в 2001 г. стало более активно проводить через Меджлис необходимые законодательные акты, направленные на ликвидацию последствий экономического кризиса и реформирование социально-экономической сферы [8, C. 176].
Вместе с тем хрупкая политическая стабильность не позволяет коалиционному правительству Турции добиться коренного поворота, свидетельствующего об улучшении как экономической ситуации в стране, так и социального положения подавляющего количества турецких граждан, что вносит элементы напряженности во внутриполитическую обстановку.
Так, по состоянию на 2000 г. продолжали сохраняться кризисные явления:
— объем ВНП страны в 4 квартале резко сократился и составил 4,1 %;
— темпы инфляции достигли 40,4 %;
— дефицит внешнеторгового оборота находился на уровне 21,7 млрд. долл. США при сокращении экспорта на 0,8 % и роста импорта на 35,4 %;
— внутренний долг достиг 48 млрд. долл. США, а внешняя задолженность Турции превысила 117 млрд. долл. США, что более 80 % ВНП страны [13].
— Растет количество безработных и, хотя по официальным данным их насчитывается 7,3 %, по оценке профсоюзов их — 15-20 % трудоспособного населения страны. Неофициальные данные свидетельствуют о том, что 30 млн. турецких граждан находятся за чертой бедности, которая на начало 2001 г. оценивалась в 281 долл. США. Считается, что в Турции работает 22 млн. чел, из них незаконно — 23 %. Многие не работают или не могут работать из-за физических увечий, полученных в ходе предыдущей трудовой деятельности. Только в 2000 году на государственных предприятиях Турции потери составили 5,4 млн. рабочих дней. Продолжается падение покупательной способности турецкой лиры и растет стоимость так называемого «прожиточного минимума», которая на семью из четырех человек составляет 946 долл. США в месяц (в том числе продовольственная корзина — 388 долл. США) при минимальной заработной плате — 153 долл. США и минимальной пенсии — 183 долл. США. Кроме того, ожидается дальнейшее понижение жизненного уровня турецкого населения вследствие сбора дополнительных налогов на устранение последствий экономического кризиса и выполнения правительством так называемого скорректированного пакета стабилизационных мер Международного Валютного Фонда, отступление от которого оно допустило, реагируя на финансовый кризис в стране, произошедший в октябре-ноябре 2000 г. и феврале 2001 г. Новые же предложения МВФ по выделению Турции кредита предусматривают ужесточение налоговой политики, снижение ассигнований на социальные программы, ограничение субсидий государственным предприятиям и организациям и т.д. [13].
Свои финансовые трудности турецкие власти по-прежнему частично решали, привлекая внутренние и внешние займы. Например, только внутренний долг за 11 месяцев возрос вдвое, достигнув 22,7 квдр. против 11,6 квдр. лир в 1998 г. В течение года турецкое казначейство выпустило на рынок ценные бумаги на общую сумму в 31,3 квдр. лир. Особенностью новых выпусков, которые оценивались как шаги по оздоровлению бюджета, стало удлинение срока погашения – с прежнего 1 года до 3 лет, снизился и процентный доход по государственным облигациям – со 132 % в феврале до 81 % в конце ноября [12].
В течение года и государство, и частные компании активно привлекали внешние ресурсы. За 9 месяцев были достигнуты соглашения на получение кредитов и займов на общую сумму в 11,6 млрд. долл., из которых 64,2 % – долгосрочных и среднесрочных и 35,8 % – краткосрочных; помимо этого, на мировых финансовых рынках были размещены турецкие облигации на общую сумму в 4,3 млрд. долл. [14].
Летом правительство обнародовало проект реформы системы социального страхования. Он предусматривал меры по оздоровлению, укреплению ее финансовой базы с тем, чтобы система могла функционировать за счет собственных ресурсов и не зависела от бюджетных дотаций. Для этого было намечено повысить возраст и трудовой стаж, необходимые для назначения пенсии в соответствии с европейскими стандартами. В Турции они были существенно меньше, например, возраст – 43 года для мужчин и 38 – для женщин. Реакция населения, естественно, была болезненной. Обсуждение законопроекта сопровождалось акциями протеста со стороны профсоюзов и других общественных организаций. Закон был принят парламентом (сентябрь 1999 г.), но в урезанном виде. Возраст, дающий право на назначение пенсии, удалось повысить не до 60 лет для женщин и 65 – для мужчин, а до 58 и 60 лет соответственно. Принятый закон не решил проблемы финансового оздоровления системы социального страхования: по мнению турецких специалистов, ее совокупный дефицит в 2000 г. может достичь 6 % ВВП, что означает ухудшение положения с выплатой пенсий и пособий, так как проблема по-прежнему будет решаться за счет привлечения бюджетных средств [14].
Землетрясение 17 августа 1999 г. причинило колоссальный ущерб турецкой экономике, оцениваемый в 10 млрд. долларов. От него пострадало 7 наиболее развитых илей страны, чей вклад в ВВП составлял 35 % .
Урон понес жилищный фонд страны: было полностью разрушено 66,4 тыс. жилых строений и 10,9 тыс. предприятий, от частичных разрушений пострадало 147,4 жилых строений и 19,6 тыс. предприятий. Согласно официальным данным, во время землетрясения погибло 17 тыс. человек, ранено 10 тыс. [4].
Ликвидировать все последствия землетрясения собственными силами и в кратчайшие время для Турции было не по силам. Для восстановительных работ и оказания помощи пострадавшим срочно требовалось 6,2 млрд. долларов. Согласно докладу экспертов ОЭСР, половину этой суммы должно было мобилизовать само государство, остальные средства обещало предоставить международное сообщество. Осенью 1999 г. в виде срочной помощи МВФ выделил Турции 500 млн. долл. В ноябре Всемирный банк принял решение предоставить Турции два займа на общую сумму в 757,3 млн. долларов. Первый заем в 252,5 млн. долларов был направлен на аварийную помощь жертвам землетрясения, для поставок горючего, строительного оборудования и материалов. Второй заем в 503,8 млн. долл. должен быть использован для создания национальной службы спасения и аварийного реагирования на случай новых землетрясений, так как территория Турции находится в зоне повышенной сейсмической активности, а также для создания системы безотлагательного внесения изменений в бюджетную политику. Оба займа должны быть погашены в течение 15 лет при 3 годах льготного периода [9].
Комиссией ЕС в начале 2000 г. был обнародован пакет гуманитарной помощи, вместе с 7 млн. евро, ранее предоставленными по каналам ЕСНО, общая сумма средств, выделенных Турции ЕС, составило 30 млн. евро [9].
Для положительного изменения в социально-экономической сфере Турецкой Республики, необходимо чтобы политические лидеры заботились не только о росте доходов, но и с ответственностью относились к экономии государственных расходов [12].
Ухудшение экономического положения негативно сказывается на социальном развитии турецкого общества. Количество безграмотных составляет 14 % от общей численности населения, а среди женщин – 20 %, 10,4 % детей школьного возраста учебные заведения не посещают, 44,9 % турецких граждан вообще не читают книг, а 68,4 % – не занимаются спортом. Увеличилось количество бракоразводных процессов, достигнув 420 на 1000 бракосочетаний, 15 % беременностей кончаются абортами, 1067 человек зарегистрированы как больные СПИДом. Увеличилась детская смертность, составив 36 человек на 1000 родившихся. Растет, особенно среди молодежи, преступность, наркомания и алкоголизм. В 562-х тюрьмах за различные правонарушения отбывало срок около 80 тыс. чел. Из-за бремени на их содержание в декабре 2000 г. осуществлена частичная амнистия, которой воспользовались 42 тыс. чел. 11 % молодежи в возрасте от 11 до 18 лет имеют серьезные отклонения в психике. Возросло и потребление никотина – 93 пачки сигарет на одного турка в год. Число лиц, страдающих от алкоголизма превысило 5,5 млн. чел. (каждый десятый турок), а количество склонных к чрезмерному употреблению спиртных напитков приблизилось к 17 млн. чел. (каждый четвертый турок). Только в 2000 г. 102 тыс. чел. умерло от рака легких, т.е. каждые пять минут один турок умирает от вредных последствий курения. Вместе с тем квалифицированную медицинскую помощь по социальному страхованию способно получить только 43,6 % населения страны при расчете, что на одного врача приходится 817 пациентов. Нехватка медперсонала составляет 176 тыс. чел. [2].
Несмотря на пребывание в заключении лидера Рабочей партии Курдистана А. Оджалана в ожидании исполнения смертного приговора, курдская проблема оставалась существенным фактором дестабилизации обстановки в стране в 2000-2001 гг. На борьбу с боевыми отрядами РПК на востоке и юго-востоке Турции (11 вилайетов) по-прежнему привлекается значительная часть вооруженных сил, а также выделяются большие финансовые средства. По данным Государственной плановой организации страны, на вооруженную борьбу с терроризмом турецкое руководство израсходовало более 130 млрд. долл. США, что сопоставимо с внешним долгом Турции, и продолжает ежегодно тратить более десяти миллиардов долларов США. Вместе с тем, хотя по сравнению с прошлым годом боевая активность РПК и сократилась на 97 % (всего 36 случаев столкновений), а проведенные против курдов операции оцениваются турецким высшим руководством как успешные, полностью ликвидировать курдские вооруженные формирования и их базы подготовки не удалось. По оценке ГШ ВС Турции на 2005 г. количество боевиков РПК в стране составляет 700-800 тыс. человек и за рубежом – до 100 тыс. человек. Вследствие этого в четырех юго-восточных вилайетах Турции сохранялся режим чрезвычайного положения, шел процесс отселения курдов из мест активной деятельности боевиков РПК во внутренние районы страны. В восточном регионе Турции было брошено около 3.5 тыс. населенных пунктов по причине убийства 291 учителя, закрыто 3223 школы, количество детей, не посещающих учебные заведения, достигло 39 тыс. чел, требуется более десяти тысяч учителей, не работали 160 больниц, а число беженцев и переселенцев превысило четыре миллиона человек. Вопрос вынужденных переселенцев превратился в одну из основных внутриполитических проблем страны и вышел на международный уровень, затронувший отношения Турции с западноевропейскими странами [3].
В итоге можно сделать следующие выводы. Страна долго жила в условиях очень высокой инфляции и бюджетного дефицита. Правительством была разработана программа стабилизации, базирующаяся на фиксации курса национальной валюты. Программу согласовали с МВФ, который выделил для ее реализации в течение трех лет значительные финансовые ресурсы. Стабилизационная программа столкнулась с серьезными проблемами. Например, рост цен на нефть, которой в Турции практически нет, - это сильное негативное влияние на финансового положение страны. Свою роль сыграло и падение евро, что подрывало конкурентоспособность турецких товаров на очень важных для Турции европейских рынках.
Действия правительства вызывало только раздражение у населения, что дало острую дестабилизирующую политическую ситуацию по всей стране в целом. Это проявилось и в конфликте между президентом республики и главой кабинета, в том числе и по вопросам борьбы с коррупцией.
Кризис 1998 года в Турецкой Республике следует от следующих причин: политическим, валютно-денежным, бюджетным и структурным. Структурные проблемы резко ограничивают пространство для маневра в экономике и приводят к воспроизведению устойчивых дисбалансов государственного бюджета. Бюджетный кризис толкает к инфляционному финансированию расходов. Макроэкономической стабилизации препятствует политический кризис, невозможность объединения общественных сил вокруг ответственного экономического курса.
Однако несмотря на экономическую нестабильность во всем мире, турецкая экономика на протяжении всех 90-х гг.развивалась довольно энергично, дешевые турецкие товары заполняли рынки России и других стран. Эта сложившаяся ситуация давала возможность некоторым противникам центральной власти Турции довольно смело критиковать политику стабилизации, утверждая, что рост важнее макроэкономики.
Литература
1. Белорусско-турецкие экономические отношения: современное состояние, проблемы и перспективы // http://beljournal.by.ru/
2. Деловая Турция. Справочник. 2002. // www.yandex.ru
3. Задонский С. Решение курдского вопроса в Турции // www.iimes.ru
4. Информационное сообщение о землетрясении 17 августа 1999 г. в Турции // www.ceme.gsras.ru/info/170899.htm
5. Киреев Н.Г. «Метаморфозы политического ислама // Азия и Африка сегодня. – 2001. – № 6.
6. Королев И.С. Мировая экономика после финансового кризиса // Мировая экономика и международные отношения. – 1998. – № 7.
7. Мировой экономический кризис в странах Востока // www.polpred.com/country/tr/free.html?book=734&country=161&id=4294&am
8. Подкопаева М. Средний путь Турции // Россия и мир. – «Завтра». – № 15 от 15.04.1997.
9. Последствий регионального финансово-экономического кризиса 1998 г. и разрушительного землетрясения 1999 г. // www.vneshmarket.ru/content/document_r_A1DE8758-A7FA-49FE-B9C0-21C777BCE79A.h
10. Проблема независимости Центрального банка Турецкой Республики // www.middleeast.org.ua/research/turkey4.htm
11. Работа в Турции // www.mirrabot.com/work/work_47479.html
12. Уразова Е.И. Финансовая дестабилизация в Турции и перспектива ее преодоления // www.iimes.ru
13. Экономический кризис Турции. Интернет новости. // www.profil.orc.ru
14. Задонский С. Состояние основных отраслей экономики Турции на рубеже тысячелетий// www.iimes.ru
2. Деловая Турция. Справочник. 2002. // www.yandex.ru
3. Задонский С. Решение курдского вопроса в Турции // www.iimes.ru
4. Информационное сообщение о землетрясении 17 августа 1999 г. в Турции // www.ceme.gsras.ru/info/170899.htm
5. Киреев Н.Г. «Метаморфозы политического ислама // Азия и Африка сегодня. – 2001. – № 6.
6. Королев И.С. Мировая экономика после финансового кризиса // Мировая экономика и международные отношения. – 1998. – № 7.
7. Мировой экономический кризис в странах Востока // www.polpred.com/country/tr/free.html?book=734&country=161&id=4294&am
8. Подкопаева М. Средний путь Турции // Россия и мир. – «Завтра». – № 15 от 15.04.1997.
9. Последствий регионального финансово-экономического кризиса 1998 г. и разрушительного землетрясения 1999 г. // www.vneshmarket.ru/content/document_r_A1DE8758-A7FA-49FE-B9C0-21C777BCE79A.h
10. Проблема независимости Центрального банка Турецкой Республики // www.middleeast.org.ua/research/turkey4.htm
11. Работа в Турции // www.mirrabot.com/work/work_47479.html
12. Уразова Е.И. Финансовая дестабилизация в Турции и перспектива ее преодоления // www.iimes.ru
13. Экономический кризис Турции. Интернет новости. // www.profil.orc.ru
14. Задонский С. Состояние основных отраслей экономики Турции на рубеже тысячелетий// www.iimes.ru
Аннотация
Статья содержит краткий обзор социальных и экономических последствий международного кризиса 1998 г. для Турецкой Республики. Дается краткая характеристика ситуации в банковской сфере и попытки правительства с помощью займов выйти из финансового кризиса. Из перспективной и растущей в начале и середине 1990-х гг. к началу XXI в. турецкая экономика превратилась в регрессирующую и полностью зависимую от иностранных заемщиков, в том числе и от МВФ. Кризис только усугубил и без того острую курдскую проблему. Положение беженцев из юго-востока страны ухудшили отношения Турции и Запада.
Ключевые слова: экономический кризис, иностранные инвестиции, банковская система, последствия землетрясения, социальное развитие, курдская проблема, Турецкая Республика, МВФ.
Ключевые слова: экономический кризис, иностранные инвестиции, банковская система, последствия землетрясения, социальное развитие, курдская проблема, Турецкая Республика, МВФ.
MADINA GALIMZYANOVA
SOCIAL AND ECONOMIC CONSEQUENCES OF THE WORLD ECONOMIC CRISIS OF 1998 FOR TURKISH REPUBLIC
SUMMARY
SOCIAL AND ECONOMIC CONSEQUENCES OF THE WORLD ECONOMIC CRISIS OF 1998 FOR TURKISH REPUBLIC
SUMMARY
Article contains the brief review of social and economic consequences of the international crisis of 1998 for Turkish Republic. The brief characteristic of a situation in bank sphere is given and attempts of the government by means of loans to leave financial crisis. From perspective both growing in the beginning and the middle of 1990th to the beginning of XXI century the Turkish economy has turned in regressing and completely dependent on foreign borrowers, including from IMF. Crisis only has aggravated and without that a sharp Kurdish problem. Position of refugees from a southeast of the country was worsened with attitudes of Turkey and the West.
Key words: an economic crisis, foreign investments, bank system, consequences of earthquake, social development, a Kurdish problem, Turkish Republic, IMF.
Key words: an economic crisis, foreign investments, bank system, consequences of earthquake, social development, a Kurdish problem, Turkish Republic, IMF.
У Вас появился вопрос?
Вы можете задать его прямо сейчас!
